Я считаю себя начинающим писателем и буду выкладывать сюда своё творчество.
Любая критика приветствуется.
Комментируйте, пожалуйста. 
– Васька!!!
Мне не нравится, когда меня так называют. Меня так даже в классе дразнят постоянно. Только мальчишки произносят это слово очень противно, противнее, чем Дора сейчас. От этого хочется сменить имя. Пожалуй, так я и сделаю, когда паспорт получу – меньше месяца осталось. Пусть только назовут Васькой!
Я вышла во двор и поймала себя на том, что ищу глазами кого-нибудь знакомого. Отчего это интересно кто-то знакомый должен прямо сейчас ошиваться во дворе моего дома? И вот, когда я уверилась в невозможности сего стечения обстоя-тельств, сзади громко крикнули:
– Привет, Васька-Встанька-а!!!
До чего же надоело! И ведь правильно будет – Ванька-встанька! Однако и Васька подходит... Да тогда и Санька подходит!!! Отчего мы не говорим по-английски? Быть может, там такое не возможно?
Всё это пронеслось у меня в голове за считанные секунды. Я решила не оборачиваться. Но если этот Санька не прекратит!..
– Э-эй! Васька!!!
Мне всё равно, мне всё равно! Пускай надрывается, орёт! Я не обращу внимания!!!
Но тут этот нахал Санька подбегает ко мне сзади, хлопает по плечу:
– Ты чего, за каникулы своих одноклассников забываешь?
Ярость клокотала во мне, и имя мне было не Васька, а Везувий, ибо этот смертный уже определил себе жребий. И вот пока я придумывала, какими словами разразиться, сзади послышались шаги и незнакомый голос:
– Это что она – Васька?! Ну и имечко!! Ха-ха!
Внутри меня всё похолодело. Теперь мне действительно было всё равно. Я обернулась, увидела какого-то пацана, который хохотал, держась за живот, и с размаху дала ему пощёчину. Тот изумился такой реакции, а я прорычала:
– Хам!
***
Я позавтракала, дождалась, когда часы показали десять часов пять минут и, решив, что библиотека наверняка пять минут уже открыта, поспешила туда. В читательском зале я взяла очередную книгу и села за стол. На четверти книги читательский зал стал наполняться, на половине мне надоело читать. История не очень затягивала и я, как обычно, пустилась в свободный полёт по седьмым небесам.
«Хорошо бы сейчас шоколадку...» – посетила меня аппетит-ная мысль.
И тут в поле моего зрения (чуть повыше края книги) шоколадка появилась. У меня мелькнула мысль: «кажется, что настоящая» и я услышала:
– Хочешь?
Я узнала голос. «Это что она – Васька?! Ну и имечко!!»
У меня пропал всякий аппетит.
Я чуть помедлила, выбирая, что сказать. Потом откинулась на спинку стула и, сосредоточено смотря на строку посередине страницы, сказала:
– Меня и дома кормят.
Я сказала это с такой интонацией, как будто он бедной изголодавшейся девочке предлагал подачку, а эта девочка на самом деле вполне сытая. То, что меня дома кормят, было только отчасти правдой: когда родители уехали, установилось негласное правило: кто что нашел и сварил, тот то и съел. Шоколад мне сварить не удалось.
– Никогда не встречал человека, так медленно читающего, – заявил Хам.
Ну вот, задумалась и страницу перевернуть забыла. Как ответить?
– Слушай, ты из...
Я перебила, даже не совсем осознав, что он собирался сказать:
– Ты всегда лезешь туда, куда не следует? Кто тебя воспитывал? Ты вообще имеешь представление о чувстве такта?
Видимо его благородный порыв разбился вдребезги о мои острые скалы гордости.
– Меня-то определёно хорошо родители воспитали, я не жалуюсь. Но про тебя я такого сказать не могу.
– А про меня тебе вообще не следует говорить.
Видимо в этом мой собеседник усмотрел мою обиду по поводу его высказывания о моём имени. Следующая его фраза была такой:
– Знаешь, раз уж я знаю твоё имя, то, думаю, будет справедливо...
– Вам отказано в добавлении в «знакомые».
Он замолчал.
«А он красивый?»
«Откуда я знаю, Алиска? Я же не рассматривала его, прежде чем ударить!»
Н-да. Когда Алиска узнает, что я с ним разговаривала, обязательно снова спросит. И про имя. Ну, нет, имя я спрашивать не буду! Я заметила, что в детективах часто встречаются такие фразы: «я мельком его рассмотрела довольно хорошо», «я незаметно рассмотрела комнату». И у меня, наверное, получится. Он, вроде, темненький?
Как же так его рассмотреть, чтоб он не заметил? А может, просто скажу, что нормально выглядит? Нет. Ей потребуются детали.
Я посмотрела на Хама. Да, действительно, тёмные волосы, обычная мальчишеская стрижка, зелёные глаза... Ой, эти зелёные глаза на меня смотрят!
– Что-то не так?
– Где-то я тебя уже видела... – я чувствую, что получается глупо, но выкрутится нужно же как-то.
– Похоже на частую фразу в сопледавительных фильмах про любовь: «мне кажется, что я знаю тебя уже очень давно».
Хам сказал это, отвернувшись, словно бы не мне. Хам есть хам.
Кстати, ведь неплохо придумано: сопледавительные.
Так, что делать? Посижу здесь ещё немного – и он ещё что-нибудь скажет, разозлит, и я сломаю о его голову эту книгу. Уйти? Ага, а он подумает: пошла плакаться папочке в жилетку. Не подходит.
Я до сих пор помню этот момент. Сколько разных чувств я испытала буквально за доли секунды! От огромного разочарования и досады до безграничной радости и благодарности! В дверях читательского зала возникла Алиска. Ах, эта лиса! Если б знала, что ты придёшь, даже бы не заговорила с этим Хамом!
– Привет! – моя спасительница села рядом – между мной и ним.
– Привет!
– Твоя сестра сказала, что ты опять торчишь здесь! И как так можно?! Я приехала, а ты на следующий день опять плетёшься в библиотеку!!!
Я пожала плечами. Алиска, ты чего?! Скажи: «давай пойдём...» и назови любое место, скажи!!!
– Ты что-нибудь читала из списка литературы на лето?
Ты чего говоришь?! Позови меня куда-нибудь!! Вдруг, он включится в разговор?!
– Нет, конечно, не читала. Как будто кто-нибудь читает!
– Да ты такой книжный червь! Наверняка что-нибудь да прочитала!
Перестань!! Неужели, ты не слышишь мою беззвучную мольбу?!
– Слушай, может, за мороженым сходим?
Да! ДА! Ты услышала! Спасибо!!!
– Ну... не знаю. Хотя... давай сходим.
Я захлопываю книгу, чуть ли не вскакиваю со стула. Но нет, нужно всё делать так, чтобы не казалось, будто меня задели слова рядом сидящего Хама.
– Мороженым дома не кормят?
Вот ведь нашёл-таки чем задеть! Я почувствовала, как щёки мои возгораются, и поспешила на улицу, где возможно их будет потушить.
Алиска, однако, заставила меня покраснеть чуть ли не до корней волос:
– Что он имеет в виду?
– Пойдём.
Я не обращаю внимания. Да и как можно? Нет, никак нельзя!
– Ась, что он имеет в виду?
Нельзя!
– Ась! Ну как это понимать?!!
Я взрываюсь:
– Это, между прочим, библиотека!!!
– Да. Здесь не положено кричать.
– А теперь? Что здесь вообще происходит, Ась?
– Дурдом какой-то!!!
– Нет, это библиотека.
– Ась...
– Да прекрати ты!!
– Ась?..
Нельзя!!! Хотя... теперь уже всё равно...
– Достала ты меня уже своей болтовнёй!!!
Я выбегаю на улицу, за спиной слышу:
– Что это с ней?..
Это риторический вопрос, но Хам отвечает:
– Возможно, она сегодня не в духе.
